Это Арти Каплан со своим Бенсонхерстским блюзом, который вы слышали, даже если не слышали его. Эта мелодия и этот хриплый голос внезапно влетали в вашу жизнь тревожащим осенним ветром, вползали под плащ туманом набережной, пронзали душу внезапной тоской на ночном перекрестке, где вы ждали зеленого, положив руки на руль. Это блюз преследовал вас, когда доносился из-за освещенных окон чужих квартир, вызывающих странную тоску, и долетал обрывками мелодии из чужих жизней и дверей.
У вас ведь все в порядке? О да, все в полном порядке! В порядке шляпа, костюм и жена, в порядке дом и счет, в порядке перчатки и воротничок рубашки, под которой отчего-то ноет сердце. Так отчего же беспричинная тоска на излете дня? И ее не скажешь иначе, чем словами этого отчаянного и отчаявшегося блюза.
А Арти Каплан? Ну что Арти Каплан? Он дал нам эту боль, а сам скрылся за углом и замешался в толпу, где никто не узнает его. Его великий блюз спели и сделали знаменитым другие, тоже знаменитые. Но другие подождут, потому что сегодня вечером он сам нам споет свой блюз.

Кэп