В глубине вечера вспыхнул огонь. Расширяясь, он стремительно влетел в улицы Иерусалима, отразился в окнах заброшенных домов Меа Шеарим и погнал перед собой колючки в Моисеевой пустыне. Вдруг на пустом, беззвездном небе - все звезды уже были растащены женщинами на серьги, клипсы и броши - выступило огромное прозрачное лицо царя Давида с львиной гривой. По правую руку от него стоял в белых одеждах рабби Лурия с седой бородой и черными глазами. Оба смотрели вниз, туда, где в электрическом фиолетовом свете музыкант в шляпе пилил смычком стонущие струны древнего китара. "Ша!Ша!", - бешено закричала Рита, выбрасывая вперед обе ладони, с которых, кувыркаясь, летели в мир зерна любви, перышки белых голубей и багровые шары экстаза...