После полуночи самый крепкий кофе, самый горячий чай и самый лучший эфир.

Задолго до суши было море, и задолго до моря было небо, и задолго до всех наших песен был цыган, в оккупированном немцами Париже игравший свой несравненный минорный свинг. Это Джанго Рейнхард на волнах Пиратское Радио Франческа, человек с оливковым лицом и тоненькими усиками грустного маэстро. У него была искалеченная рука, искалеченная войной судьба, искалеченное голодом здоровье и короткая жизнь, которую он прожил как скиталец. Но сколько же света в звуке его гитары, звучащем посредине смертоубийства, зла и мракобесия.

Все у нас тут старое, скрипит, гудит. В кают-компании старенькая вертушка-проигрыватель качается вместе с кораблем. Выносим старую пластинку из толстой пластмассы с красным ретро-ярлыком граммофонной компании Columbia, она на 45 оборотов. Вставляем в центр черный кругляш, ставим бережно на диск... и мир преображается!