Тут были английские пираты, бегавшие по мачтам судов Френсиса Дрейка пуще любых обезьян, и испанские корсары, славно пошедшие на дно в прошлом 1542 году, и диггеры из Хэйт-Эшбери, кормившие в 1967 хипповый народ пятью хлебами и тремя тоннами просроченных йогуртов, и космические безтормозные повстанцы, вчера на заре захватившие Фобос и поднявшие над ним Веселый Роджер.
Все были на месте. Сверху на ржавой цепи свешивалась пушка, на ней сидел верхом одноногий пират-программист и хриплым голосом требовал от всех доната для поддержания серверов Пиратская Партия России. Народ сыпал ему дублонами в пивную кружку. Подержите и вы! В темноте струились длинные волосы, не знавшие ножниц с той поры, когда Хиппи Хип объявил войну парикмахерским и дворцам, и светились безумные белки разъезжающихся во все стороны света глаз...
Сцена затряслась и ухнула. Девчонки были в коротких юбках времен Вудстока и шнурованных корсетах времен Мулен-Руж. Красные перчатки до локтей предвещали оргию. Белые сапоги до колен объявляли не войну, а любовь. Аккордеон в тонких пальцах застонал от страсти. Гитара затанцевала, пристукивая каблучками. Раздался грохот, это пират сверзился с пушки и рассыпал дублоны. "Да черт тя возьми, не мешай мне слушать Моцарта, одноногая каналья!", - завопил человек в белом костюме и с красной розой в петлице. Вечер начинался, а впереди еще была ночь в Гамбурге...

Кэп,
из ненаписанных мемуаров