У него не было дворца - он бродяжничал всю свою по-лермонтовски короткую жизнь, и в этом дворце не было домашней студии с коллекцией именных гитар, по стенам не висели платиновые диски, а великосветские рауты проходили в дешевых придорожных juke, в одной из которых он и окончил свои дни на Земле...

Это свет пробивается сквозь толстый слой коросты, из самой глубины, оттуда, где ведут неспешный разговор духи печали и радости. И когда им удается договориться, заскорузлая оболочка дает трещину, яркий луч прорывается сквозь нее и человек погружается в блюз.