Джим, Робби и их общий друг Бэйби Хилл пили и играли в карты в доме Кригера и все время видели рысь, бродячую среди гиацинтов. И поэтому в песне есть не только лев, но и червовый валет. Наверное, он все время выпадал Джиму. 

Ванная - это та самая ванная в студии Doors, куда Моррисон удалялся, чтобы записывать особенно сложные вокальные партии. Там ему бывало одиноко и на него находила тоска. И он мечтал о друге, невидимом и незаметном, близком и далеком, тактичном и неотвязном, как тень.

Они записывали Гиацинтовый Дом в домашней студии Робби Кригера, валяя дурака и еще не зная, что в музыке появится орган и что вещь войдет в последний альбом группы с Джимом. А пока там громыхает нечто вроде железной банки и голос Джима плавно скользит по калифорнийским воздушным кручам, летом вверх и летом вниз. И близок океан. И много солнца. И все живы.

Пол Ротшильд, перфекционист, заставлявший делать из сто дублей, присутствует в клипе. Но альбом с этой вещью он отказался записывать, звук казался ему сырым, а группа разбитой и неспособной на новые подвиги. Но он ошибся. Еще там есть заботливая Дороти Фуджикава, кормящая своего мужа Рея Манзарека. Рей и Дороти, островок долгого счастья в мире тревожных дверей, темных окон, быстро сменяющихся лиц и пейзажей. А они были вместе всегда, всю жизнь. И им было хорошо.

Эта версия с железным погромыхиванием на заднем плане пролежала в архиве больше двадцати лет.