Это музыка одиноких людей, идущих по черно-белому городу. Музыка горячая, резкая, точная, тягучая, странная, как ее тяжелые черные ботинки и белая тонкая прядь, резко перечеркивающая лицо.
Зима. Тоска. В клубе, где она поет, может быть натоплено, но она все равно создает ощущение зябкого холода своими голыми руками и платьицем в цветочек, в котором она как будто все время выбегает под снег.
Захлебываются в эстазе духовые. Пляшет в сером воздухе русской зимы красный огонек ее выдуманной и ни на что не похожей Голландии. Бьется в истерике гигантский маракас в ее руках. И мы тоже - вслед за ней - не меняем маленький замерзший букетик мимозы на отборные голландские розы.
Тут не очень хорошая запись. Но что поделать, это клуб, очередной клуб на извилистом жизненном пути артиста в холодной стране. Но сквозь все недочеты верхних и низких частот сияет ее голос, прекрасный голос, голос, в котором есть свет.
По Тверской, под мрачными взглядами милиционеров, вставших в оцепление, идет маленькая демонстрация странных людей из ее песен: девушка Рая, которая хочет быть Зухрой, и девушка в розовой шляпке и синих колготках, мучающая себя в фитнесс-клубе, и еще одна девушка, навсегда, навсегда, навсегда истаивающая в снегопадах.
Спасибо за музыку, Ольга! Спасибо за этот прорыв из смирения и обыденности в тот мир, где душа всегда обнажена. Мы гордимся тем, что у нас есть такой друг, Ольга Усова