Повторяю, это был конец советской эпохи, и мало кто в СССР знал, кто такой Зингер, и ещё ни одной его книги на русском не было издано. Но я читал не только на русском и поэтому знал его. Знал, что он лауреат Нобелевской премии 1978 года, и помнил его слова: «Вчера писатель, пишущий на идиш, сегодня лауреат Нобелевской премии, завтра опять писатель, пишущий на идиш». То есть вчера человек обочины, пишущий на исчезающем языке уничтоженных Гитлером местечек, сегодня краткий миг всемирной славы, а завтра опять человек обочины.
Серж Браммерц увидел, что я зачарованно стою с книжкой Зингера в руке, и тут же подарил мне их все. У него их было пять.
Для меня книжки были великой ценностью, в советское время я искал их в букинистических, покупал на чёрном рынке и дрожал над ними, а он был европеец, который легко покупал их в магазинах и легко расставался с ними.
Через много лет я глянул в телевизор, а там был серьезный, высокий, важный дядька в чёрной мантии — прокурор международного суда по преступлениям, совершённым во время войны в Югославии, Серж Браммерц.
Я вернулся в Москву с книжками Зингера, неотрывно прочитал их все и решил, что переведу роман «Враги». Решил перевести — тут же сел за пишущую машинку — и переводил несколько месяцев. У меня не было ни договоренности с издательством, ни связей в литературных кругах. Все-таки я написал письмо (на бумаге, тогда интернета не было) европейскому агенту Зингера и попросил разрешения на перевод. Агент ответил, что не против, но попросил написать в Нью-Йорк другому, главному агенту. Но этого я делать уже не стал, у меня других дел хватало.
СССР рушился, деньги превращались в фантики, из еды были в основном куриные окорочка, а ещё я подрабатывал извозом на «Жигулях». Где уж тут писать письма в Нью-Йорк. Все-таки я сходил в одно большое издательство, чтобы предложить им уже почти до конца переведённый роман. Это было в день, когда открылся съезд народных депутатов, во всем городе работали телевизоры, и охранник в издательстве сидел в своей каморке и смотрел в экран. Мимо него можно было выносить мебель, весь он был там, на съезде. Благодушный редактор одобрил мой труд, но о будущем говорил туманно. Сейчас я понимаю, что он ни на секунду не принимал меня всерьёз.
Потом я очутился в Хельсинки. В Хельсинки я проводил время в двух библиотеках, в Славянской и Немецкой. Помню себя, сидящего над раскрытыми страницами номера швейцарского журнала Du, посвящённого Зингеру. В журнале были опубликованы прекрасные фотографии нью-йоркских хасидов и два рассказа Зингера. Прямо там, в библиотеке, я перевёл их, от руки записывая перевод.
На бумаге эти переводы не были изданы, но по интернету ходили. Недавно я обнаружил, что «Враги» Зингера в моем переводе присутствуют на десятках сайтах, во многих сетевых библиотеках. И два рассказа, переведённые в немецкой библиотеке в Хельсинки, тоже. Это случилось без особенного моего участия. Тексты, если они правда тексты, движутся к читателю сами собой, просачиваются через запруды. Правда, на это уходит время — вся жизнь — но текстам некуда торопиться, читатель у них все равно будет.
В моих переводах Зингера, прошедших через сканер и OCR, выложенных в Сеть и потом через копипаст многократно переходивших с сайта на сайт, я нашёл опечатки и ошибки. Поэтому я заново вычитал их и наконец довёл до конца дело, которое началось давным давно, в тот день, когда бельгийский жизнелюб Серж Браммерц подарил мне всего Зингера, который у него был. И я передаю вам книжку, в которой роман и два рассказа.

Алексей Поликовский
____
На фото Исаак Башевис Зингер.
А по ссылке можно скачать цифровую книгу Зингера.