Он был когда-то рок-н-ролльный нарцисс с волнистыми волосами до плеч и в эротично раскрытой сверху донизу рубашке, а теперь превратился в мудрого джентльмена во всём чёрном, посылающего человечеству весть, стоя с картонкой, на которой сам написал от руки: «Не бойтесь!» Она была отвязной красоткой с закрученной в кольцо прядью надо лбом и ярко-красными губами, звучавшими как сирена пожарной машины — а теперь превратилась в элегантную даму, которой, однако, сидящий в ней бес не позволяет жить спокойно, и поэтому платье её порезано на узкие полосы, каблуки высоки, чёлка низка, а под ней вызывающие глаза. И вот эта парочка, соединившись, выдаёт старую цеппелиновскую вещь, которая когда-то гремела по миру, как булыжник с острыми гранями. 

Это Rock and Roll с четвёртого альбома Led Zeppelin, с того самого четвёртого, который был записан в особняке с оклеенными коробками из-под яиц стенами и раздирал мир пронзительным голосом Планта и грохотом барабанов Бонхэма. С каким наглым самолюбованием когда-то не пел, а вытворял её Плант на тёмных сценах, где рядом с ним мелькали и скакали серебряные звёзды на штанах Пейджа, исполнявшего прыжок-шпагат с гитарой в руках! 

«Нельзя войти в одну реку дважды». Но Плант входит и, преобразившись сам, преображает реку. Куда подевался пронзительный вопль, пугающий рёв и экстаз разрушения? Всё прошло и изменилось, и теперь в этой вещи уравновешенное, сдержанное изящество хорошо темперированных чувств. Вещь словно вернулась в начальные годы рок-н-ролла, когда пианино обязательно отплясывало коленца, а саксофон заставлял прыгать узкие брючки и крутиться юбки-колокол. В этом рок-н-ролле больше нет воспалённого вызова и эротического посягательства, но драйв не исчез, он просто облёкся в новые формы. Как наслаждаются звуком и друг другом эти двое, рок-н-ролльный джентльмен с буйным прошлым и соблазнительная ирландка, когда-то куролесившая в блюзовых барах.