Мы сейчас все изменим! Черный вечер мы осветим сиянием красивого лица и красного платья. Сумерки мы разрежем острым звуком золотой трубы. Депрессию мы выгоним из жизни, пританцовывая на досках пола вместе с долговязым гитаристом в узких брючках и босой певицей в черных перчатках. Ну, что там еще осталось, ветер и дождь? Ветер мы пристроим крутить контрабас, а дождь согреем страстной мелодией, заводным ритмом и пылкой, горячей, упругой любовью!

Пой с закрытыми глазами, Каро.

Вечером в Париже, маленький отель, по узкой лестнице спускаемся вниз и вдруг... на крошечной сцене едва уместились электрофоно и контрабас... и женщина с опущенными ресницами поет о любви. Мы знаем ее. Каро, вот и пересеклись наши запутанные, проложенные белой ниткой по суше и морям маршруты! Тени под глазами, ночи без сна, коньяк как снотворное, долгий рассвет с видом на старые мокрые крыши, и все же, и все же... Она поет в маленьком отеле, и небо вдруг само собой освобождается от пыли, и в синем цвете вечера вдруг набухает густой фиолетовый, и горечь и страсть ложатся складкой у губ.

Мы сейчас все изменим! Черный вечер мы осветим сиянием красивого лица и красного платья. Сумерки мы разрежем острым звуком золотой трубы. Депрессию мы выгоним из жизни, пританцовывая на досках пола вместе с долговязым гитаристом в узких брючках и босой певицей в черных перчатках. Ну, что там еще осталось, ветер и лед? Ветер мы пристроим крутить контрабас, а лед растопим страстной мелодией, заводным ритмом и пылкой, горячей, упругой любовью!
 Это было Пиратское РАДИО ФРАНЧЕСКА для нашего друга Timur Olevskiy, который немного загрустил. Тимур, это Каро Эмеральд, и поэтому зимы нет и грусть невозможна!