И полет через эту Вселенную открывает нам гигантские звёзды, живые планеты, мрачные астероиды и странные миры на границе познанного и непознанного.
Все вещи конечны, но только не музыка шестидесятых. Того, что тогда было сочинено, сыграно и спето, странным образом хватает на десятилетия человеческой жизни и хватит ещё на столетия. Так безграничен Ренессанс. Так безграничны шестидесятые в своём немыслимым творческом подъеме.
Можно знать самые громкие и известные группы этого времени — и жить в их звуке и под их светом. Но там, дальше, глубже в пространстве и времени существуют и играют удивительные создания человеческого ума и души. Их много. Возможно, их имена ничего не говорят жителям поверхности, и их музыка не вызывает интереса у пресыщенного миллионом мелодий жителя современности. Но за какой-то чертой и в каком-то ином измерении все это не имеет никакого значения.
В нашем эфире сейчас звучит безумная в своём отрыве от всего сущего, наполненная огнём и болью, рычащая львом и парящая орлом Vanilla Fudge, просуществовавшая всего три года (с 1967 по 1970, поздние воссоединения не в счет). Все эти три года — сплошная ода левитации, цветным и цветущим мозгам, восьмому измерению, двенадцатому времени от рождества барабана и ЛСД. В эфире их письмо в наше время, но нет никакой уверенности, что оно дошло.
Это была музыка для нашего друга Иван Прокопенков (Ivan Prokopenkov), с которым мы сегодня говорили о неисчерпаемой музыке шестидесятых. Кажется, это было на краю футбольного поля. А может, на берегу моря. У тех, кто слушает Vanilla Fudge, никогда нет уверенности в том, где они находятся 
Оставайтесь с нами, мы ещё много чего вам расскажем.

Кэп