Сегодня день рождения Дэйва Брубека. А вчера был день его смерти. Так теперь будет всегда в новой для него самого и новой для всех нас посмертной жизни Дэйва Брубека - рождение и смерть, стоящие бок о бок, и долгая, долгая музыка между ними. Сегодня ночью в нашем эфире звучит его мягкое, задумчивое, грустящее, пианино. Не будет клипа, будет только озаренный внутренним светом профиль музыканта, склонившийся над клавишами в черной ночи. Будет только ночь и Дэйв Брубек. Спасибо Яна Маракулина за эту музыку.

Давай, сэр Пол, надевай свой старый пиджачок, помнящий переулочек Эбби роуд и концерт на крыше, и выходи в наш качающийся, приплясывающий, наполненный ветром и брызгами эфир. Кольцо в ухе огромного барабанщика раскачивается в такт ударам, строгий костюм, синий галстук и светлые волосы гитариста дают понять, как он понимает изысканный рок-н-ролльный шик, а расстегнутый воротник рубашки Пола Маккартни больше говорит о воле и свободе, чем три тонны лекций и речей на эту же тему. Давай, сэр Пол, наращивай темп, нагнетай звук, в котором дальней тенью слышны битловские интонации и ярким сиянием режет глаза реальность сегодняшнего дня. Это песня о спасении любовью, песня-мольба, обращенная к женщине, которая может спасти. Но еще эта песня о спасении всех всеми, спасении потерянных и покинутых, заблудших…